Генерал от машинерии - Страница 41

Но Кирилл улыбнулся со всей беззаботностью, на какую был только способен. Потому что именно в этот момент к нему вдруг пришла уверенность в том, что именно твои мысли являются творцами твоей судьбы, а вовсе не Единый. Как ты сам о себе думаешь, тем и станешь. Будешь жалеть себя и собственную судьбу, и придет к тебе тот самый конец, которого ты так боишься и с мыслями о котором не можешь справиться. А будешь уверен в себе и в долгой своей жизни, пролетят мимо клыки и когти монстров. То есть гостей…

– Как тебя зовут? – спросил он тихо.

– Серена, – сказала официантка.

– Я обещаю тебе, Серена, еще не раз побывать в вашей «Полуночи». И мое обещание – не пустые слова. Клянусь Единым!

Он дождался, пока она ему поверила, улыбнулась той начальной, беззаботной улыбкой и, подхватив поднос, зацокала каблучками к стойке. Тогда он залпом допил кофе и направился к дверям. У дверей он оглянулся.

Серена смотрела ему вслед и не было в выражении ее лица никакой уверенности в том, что она видит его не в последний раз.

«Почему все так убежденыв моей скорой смерти? – спрашивал он себя, шагая в сторону „чертенка“. – И прапор Малунов. И медсестра Ирина. И капральша Мариэль. И даже эта официантка».

Ответа не было.

«Неужели на мне лежит печать, означающая скорый переход в мертвецы? – продолжал он спрашивать себя, забираясь в кабину АТС. – Печать, невидимая мне, но видимая всем остальным…»

Ответа не было.

И тогда он ответил себе сам.

«Черта с два! – сказал он. – Черта с два вам я умру от когтей и клыков! Уж скорей поверю, что меня настигнет смерть от выстрела в спину, который сделает Тормозилло, если ему станет известно, что я кувыркался с капральшей. Или Спиря, когда ему окончательно надоедят Ксанкины выходки и он решит, что лучший друг – это мертвый друг… Но и тут мы еще поборемся, потому что еще ни разу в жизни я не чувствовал на себе чей-то взгляд так хорошо, как сегодня, сидя на скамейке в сквере. И кто бы в этот момент на меня не смотрел, это был враг, неприятель, правда, не желавший мне смерти в этот момент. А когда мне в спину будут целить Тормозилло или Спиря, они будут желать мне смерти, и уж такой взгляд я тем более почувствую. И приложу все усилия, чтобы луч трибэшника прошел мимо».

Сейчас он был абсолютно уверен в правоте собственных мыслей. Как был уверен в том, что сегодня с ним что-то произошло, что этот полет в Семецкий был не просто полетом за получением задания, замаскированным полетом за продовольствием, это было путешествие за чем-то таким, чему он пока не мог найти названия, но что и, не имея названия, существовало в его душе, и будет существовать и впредь, пока это будет ему, Кириллу, необходимо.

«Вот так-то!» – сказал он. Включил антигравитатор, поднял «чертенка» в воздух и направился к гарнизонному управлению материального снабжения, где его уже давно, наверное, ждала Марина-Элен Коржова.

30

Как оказалось, капральша ждала его совсем недавно. В таком смысле, по крайней мере, она ответила сама, когда он поинтересовался, не опоздал ли. В руках медички находился все тот же никелированный чемоданчик с красным крестом на боку, но она им уже не помахивала. Посему Кирилл предложил свою помощь в погрузке чемоданчика на борт атээски, и от помощи капральша с удовольствием не отказалась.

Чемоданчик и в самом деле весил теперь изрядно.

Потом Кирилл галантно помог даме сесть в экипаж, и от этой помощи медичка тоже не отказалась. А когда он занял место водителя, глянула на него с прежней благосклонностью.

Сейчас она опять была больше Мариэлью, чем капралом, а к Кириллу явно хотела относиться как к обрезку, а не сержанту. Возможно, рассчитывала соблазнить его и на обратном пути и вновь получить толику женского наслаждения.

– Неужели забежал к какой-нибудь подружке? – спросила она игриво и сама с собой не согласилась: – Да нет, откуда у тебя в Семецком подружка? Ты же сюда впервые прилетел… Или уже успел завести? Дело-то нехитрое, да? За десять минут можно справиться.

– Никаких подружек! – столь же игривым тоном рявкнул Кирилл, поднимая «чертенка» в воздух. – На сегодня мне просто никто больше не нужен. А задержался я потому, что попил кофе в кафе с романтичным названием «Счастливая полночь».

– Это где ж такое чудо? – спросила Мариэль.

– А по соседству с почтамтом. – Кирилл развернул машину в сторону базы и начал набирать скорость.

– Ты и на почтамт заскочил?

– Да. Прапор… прапорщик Малунов приказал. – Кирилл по-безмундирному пожал плечами. – Заскочил, получил пару пакетов.

– Для меня там, случайно, посылки не оказалось?

– Нет. А должна была оказаться?

Мариэль посмотрела на него лучистым взглядом и отвернулась:

– Нет, крепкий кадр, не должна.

– Неужели у вас нет родственников? – Кирилл вернулся к тону сержанта, задающего вопросы капралу, потому что опять не знал, как себя вести.

– Почему? Родители есть. Но они присылают мне стандартные видеооткрытки ко дню рождения и ко дню основания Галактического корпуса. – Капральша вновь одарила его лучистым взглядом. – А с мужем я давно развелась.

– Вот как? – сказал Кирилл деревянным голосом. – Вы долго были замужем?

«Что за вопросы я задаю? – подумал он. – Не один ли мне черт, была она вообще замужем или нет?!»

– Меньше года. Выскочила за соученика на последнем курсе медицинской академии. Но быстро поняла, что двое врачей в одной семье – это слишком. Одни анамнезы да диагнозы. Уж лучше жить с бойцом-галактом. Правда?

Похоже, она хотела его смутить. И Кирилл смутился. Самое время было перевести разговор на другую тему.